Каждое утро, когда я сижу в поезде и откатываю свои километры на другую сторону Рейна, мне очень хочется писАть, и я сожалею о тех днях и утрах, когда мне не надо было никуда ехать, но я все равно не писАла. Потом, немного посожалев, я достаю свой маленький блоктоник и пытаюсь занести туда пару слов - но страницы узкие, и предложение растягивается на три-четыре строки, а все мы знаем, как хреново, когда предложения кажутся длинными. (Иногда я представляю себе, что Толстой писал на рулоне бамуги для рисования из Икеи.)
Я расстраиваюсь, но потом понимаю, что как раз мои поездки и телесная активность помогают мыслям развиться. Когда я просыпаюсь и знаю, что у меня еще целый день впереди, чтобы подумать о том и сем, я просто лентяйничаю. А вот когда я знаю, что притащусь домой в семь и мертвоя пчелой увалюсь на диван, и думать уже ни о чем не смогу, вот тогда они, милые прямо лезут мне в голову, прямо просятся: запиши меня!
Исходя из этих упрощенных для русского дневника рассуждений, потихоньку выплывает образ жизни, который необходимо этаблировать, чтобы не спиться или не сколоться в дрызг.